Поиск по сайту:

Вторник 19 Марта 2024 года

Зачислите меня...
Наши реквизиты
Проекты организации
Вековая дружба
Мы любим шутить
Кухня - рецепты Сюника
Наше творчество
Обратная связь
Контакты
 

 

    Источник веры и надежды…

    Папа Римский присвоил Святому Григорию Нарекаци титул Учителя Вселенской Церкви.

    Сегодня в ходе посвященной 100-й годовщине Геноцида армян в Османской империи литургии, которую отслужил Папа Римский Франциск, состоялся обряд присвоения Святому Григорию Нарекаци титула Учителя Вселенской Церкви. Напомним, решение об этом ранее было принято на пленарной сессии кардиналов и епископов, членов Конгрегации по канонизации святых, затем его подтвердил Папа Римский. Ранее президент Армении Серж Саргсян в связи с этим отметил, что за 2000-летнюю историю католической церкви данный титул присвоен был всего 36 святым и теологам.

    Префект Конгрегации по канонизации святых, Его Высокопреосвященство кардинал Анджело Амато (Angelo Amato) зачитал просьбу многочисленных епископов и попросил понтифика присудить Г. Нарекаци данный титул. «Он своей жизнью и учением проповедовал теологию красоты, красота его слова и теологическая мысль всегда высоко ценились как простым народом, так и великими теологами. Народная любовь к нему на протяжении многих веков рождена его главным шедевром - Книгой скорбных песнопений, называемой в народе запросто «Нарек» и являющейся среди верующего армянского народа самой распространенной книгой после Библии», - сказал кардинал. Он подчеркнул, что во времена Геноцида Нарекаци был одним из источников веры и надежды, созидателем мира. После этого понтифик заявил, что принимает просьбу многочисленных епископов и верующих, и объявил Григория Нарекаци Учителем Вселенской Церкви.

    Напомним, ранее посол Армении в Ватикане Микаел Минасян заявил, что посвященная 100-й годовщине Геноцида армян литургия, которую отслужит Папа Римский Франциск в Соборе Святого Петра в Ватикане, - беспрецедентное событие. Дипломат отметил, что данная литургия - историческое событие: впервые понтифик отслужит литургию с упоминанием Геноцида армян, ранее проводились только молитвы за упокой душ жертв различных геноцидов. Более того, важен и тот факт, что инициатива провести литургию принадлежит самому главе Римско-католической церкви. По словам посла, давление на понтифика и Святой Престол было беспрецедентным. Турецкая сторона пыталась любой ценой помешать проведению литургии, однако все оказалось тщетно. Добавим, что на церемонии присутствовали президент Армении Серж Саргсян, Его Святейшество Католикос Всех армян Гарегин II, Католикос Великого Дома Киликийского Арам I, патриарх армянской католической церкви Бедрос XIX Тармуни, многочисленные высокопоставленные гости.

     

    Григор Нарекаци
    Книга скорбных песнопений
    __

    Перевод Наума Гребнева
    (С) М.Н. Гребнев, Н.М. Гребнева, 1969, 1977, 1988
    __

    СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА

    Глава 1

     

    1

    Я обращаю сбивчивую речь
    К Тебе, Господь, не в суетности праздной,
    А чтоб в огне отчаяния сжечь
    Овладевающие мной соблазны.
    Пусть дым кадильницы души моей,
    Сколь я ни грешен, духом сколь не беден,
    Тебе угодней будет и милей,
    Чем воскуренья праздничных обеден.
    Мой стон истошный, ставший песнопеньем,
    Прими не с гневом, а с благоволеньем.
    Из дальних келий, с тайных уголков
    Достал я слово, как со дна колодца,
    Пусть дым сожжения моих грехов
    К Тебе, Всемилосердный, вознесется!
    Когда перед Тобой предстану я
    С застывшей на губах мольбой бесплодной,
    Пусть жертва добровольная моя
    Тебе не будет столь же неугодной,
    Как стон Иакова в краю глухом
    Иль попиранье Твоего Закона
    Правителем греховным Вавилона,
    Как сказано в Писании Святом.
    Мой дар Тебе пусть будет, Всеблагому,
    Угоден.
    Пусть Тебя он ублажит,
    Как дым кадильниц в скинии Селома,
    Которую воссоздал царь Давид.
    Кивот, освобожденный от плененья,
    Давид поставил там на много дней.
    Да будет таковым и возрожденье
    Погрязнувшей в грехах души моей!

    2
    Час настает, и громкий судный глас
    Уже гремит в ущелиях отмщенья.
    Он нас зовет и порождает в нас
    Страстей противоборных столкновенье.
    И сонмы сил недобрых и благих:
    Любовь и гнев, проклятья и молитвы –
    Блистают острием мечей своих
    И дух мой превращают в поле битвы!
    И снова дух смятен мой как вначале,
    Когда я благодати не обрел,
    Которую апостол Павел счел
    Превыше Моисеевых скрижалей.
    Мне ведомо, что близок день Суда,
    И на суде нас уличат во многом,
    Но Божий Суд не есть ли встреча с Богом?
    Где будет Суд – я поспешу туда!
    Я пред Тобой, о Господи, склонюсь,
    И, отречась от жизни быстротечной,
    Не к вечности ль Твоей я приобщусь,
    Хоть эта вечность будет мукой вечной?

    Я грешен был, я преступал Закон,
    Я за грехи достоин наказанья.
    Страшней, чем мука варварских племен,
    Поверженных Твоею гневной дланью.
    Для филистимлян и эдомитян
    Годами Ты отмерял наказанье,
    Но вечный огнь в удел мне будет дан
    За все мои сомненья и деянья.
    Ждет Страшный Суд меня, но до тех пор
    Удел при жизни выпал мне не лучший:
    При жизни обречен я на позор
    И ожиданье кары неминучей.
    Нас вознести иль превратить во прах,
    Низвергнуть в ад иль даровать спасенье –
    Во всем Ты властен, все в Твоих руках,
    Принявший муки в наше искупленье.

     

    СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА

    Глава 2
    1
    Взывал ты, повторял священный стих,
    Склонялся пред Отцом своим Небесным,
    Судящим по делам сынов Своих,
    Не обольщаясь рвеньем их словесным.
    Страдал Твой род в египетском плену,
    Но ты не дал ему лишиться веры.
    С кем, Моисей, сравнить тебе дерзну,
    Найду ли я достойные примеры?

    Я грешен, я упрям в грехе своем,
    Я – варвар, недостойный Божья Слова.
    Та кара, коей предан был Содом,
    И по моим грехам не столь сурова.
    Как Ханаан, грехом я осквернен.
    Я – Аммалих, меня нельзя наставить.
    Как идолообитель Вавилон,
    Меня разрушить легче, чем исправить.
    Обломком жалким я встаю из мглы,
    На мне лежит проклятье, грех Иудин.
    Как древний Тир, достоин я хулы,
    Я как Сидон, порочен и подсуден.
    Я старца одряхлевшегно слабей
    От дней развратных и от жизни шумной.
    Я – голубь, кроткий в глупости своей,
    А не в своей смиренности разумной.
    Я как яйцо, где скрыт змеинный яд.
    Ехидна я, что львицей почиталась.
    Я – Иерусалим, священный град,
    Пред тем, как от него лишь пыль осталась.
    Я – человек, чья совесть нечиста.
    Шатер пустой, не избежавший бедствий.
    Я – крепость, чьи сокрушены врата,--
    Наследникам ненужное наследство.
    Я – дом, но он покинут и забыт.
    И чтоб его избавить от проклятья
    Он должен быть очищен, обновлен,
    Обмазан глиной Божьей благодати.

    А у меня нет для спасенья сил,
    Я слаб, я сломлен тяжкими грехами,
    И Справедливейший определил
    При жизни место мне в зловонной яме.

    Я изгнан, я отвержен, я забыт,
    Смятен я духом, жалок я обличьем.
    Я – тот талант, который был зарыт
    Рабом лукавым, как глаголет притча.

    2
    Всех душ и всякой плоти Созидатель,
    Многоусердный в милости Своей,
    Дай верить мне как верил Моисей,
    Пророк, Твоей достойный благодати.
    Дай завершить мне книгу песнопений
    Достойную Твоих благословений.

    В обитель, где Ты должен нас принять,
    Я начал путь свой, плача и стеная,
    Дай грех мне искупить и злаком стать,
    Возликовать при сборе урожая.
    И как грехи мои не велики,
    Не дай иссякнуть слёз моих истокам,
    И, как Израиль, Ты не обреки
    Мой дух и сердце засухе жестокой.
    Пред тем, как неба мы услышим глас,
    А небо – глас земли, где сонмы нас,
    Земля же – глас хлебов, и лоз, и хмеля
    И все услышат голос Изрееля.
    Пусть чистая молитва и елей –
    Все, что Тебе святыми воздается,
    Проникнет в суть души моей скорей,
    Чем тела оскверненного коснется.
    О Господи, я – глина, Ты – Творец,
    Спаси меня, Небесный мой Отец,
    Чтоб на земле мне духом укрепиться,
    Чтоб в час, когда вступлю я в мир иной
    И небо ты разверзнешь предо мной
    Я б мог его сияньем насладиться,
    Чтоб под небесным этим светом впередь,
    Как воску, не растаять, не сгореть.

    Дай, Боже, силу мне, изнеможденному,
    Дай духом мне воспрянуть, обделенному.
    Перед концом моим, возможно скорым,
    Сведи меня с порочного пути,
    Хоть я истерзан совести укором,
    А не усилием Тебя найти.

    Меня, земного, тронутого скверной,
    Услышь, о Боже, со Своих высот.
    Возьми залог моей мольбы усердной
    И дай мне благодать Своих щедрот.
    Своим небесным Светом освети
    Мой слабый стон, глухое покаянье
    И слово из Священного Писанья,
    Что в эту книгу тщусь я привнести
    Меня, мой Благодетель совершенный,
    Хоть жалости не стою, пожалей
    И вместо меди звонкой, но презренной
    Даруй мне злато милости Своей.
    Не повергай меня в смертельный страх,
    И не ожесточай мой дух скорбящий,
    Не обреки бесплодным быть в трудах,
    Как пахари на почве неродящей.
    Не дай мне лишь стенать, а слез не лить,
    В мучениях рожать и не родить,
    Быть тучею, а влагой не пролиться,
    Не достигать, хоть и весгда стремиться,
    За помощью к бездушным приходить,
    Рыдать без утешенья, без ответа,
    Не дай мне у неслышащих просить,
    Не дай, Господь, мне жертву приносить
    И знать, что неугодна жертва эта,
    И заклинать того, кто глух и нем.
    Не дай во сне иль наяву однажды
    Тебя на миг увидеть лишь затем,
    Чтоб не утолить моей извечной жажды...

    И до того, как мой услышишь зов,
    Услышь мои, о Боже, покаянья
    И соразмерно с тяжестью грехов
    Не назначай покуда наказанья.

    Щадящий, пощади, спаси, Спасающий,
    Освободи меня, Освобождающий.
    Не дай сойти с пути; прости, Прощающий;
    От бед оборони, Обороняющий.
    Недуг мой исцели, Всеисцеляющий,
    И путь мои озари, Всеозаряющий.
    За прегрешенья не карай, Карающий.
    Прости мой долг, от долга Избавляющий,
    С врагами примири, Всепримиряющий.

    Когда в последний раз, в последний миг
    Я подниму слабеющие вежды,
    Пусть мне случится Твой увидеть лик,
    Дарующий спасенье и надежды.
    И мой последний вздох в последний час
    Пусть мне минувшей жизни будет слаще.
    Пусть Ангел Твой с меня не сводит глаз,
    Ведя дорогой страшной, но манящей.
    Когда умру, моей душе яви
    Дух небожительный, дух бестелесный
    Тех, кто дорогой веры и любви
    Пришел, о Боже, в Твой чертог небесный.
    Не воздавай мне за мои грехи.
    Пусть будет принят дух мой в мире лучшем.
    Не дай, Спаситель, волка в пастухи
    Твоей больной овце, овце заблудшей.
    Погрязшему в долгах – даруй прощение,
    Погибшему в грехах – пошли спасение.

    3
    Ты, жаждушим дающий утоленье
    Ужели в мире не рассеешь мглу,
    Ужель меня лишишь благоволенья,
    Изменишь милосердью Своему?
    Ужели мне откажешь в состраданьи
    Ты, Тот единый, в Ком оно живет?
    Утратишь ли, Цветок, благоуханье,
    Засохнешь ли, о благодатный Плод?
    Ужель животворящие деянья
    Ты прекратишь, о наше Упованье?
    О Ты, Который кроток и велик,
    Ужель пренебрежешь извечной славой,
    Ужели омрачишь, о Боже правый,
    Пречистый Свой, неомраченный Лик?
    Ты ль не даруешь, о мое Спасенье,
    Кровоточащим ранам исцеленье,
    Свет предо мною не зажжешь во тьме?

    Я – Твой проситель, раб Твой дерзновенный –
    Молю Тебя: меня Ты не покинь.
    Нетленный, жизнь дарующий вселенной,
    Ты славославленный, благословенный,
    Ты был и есть – Твердыня всех твердынь.
    Ты был и остаещься вездесущим,
    Как в прошлом, так и ныне, и в грядущем,
    И за пределом вечности.
    Аминь!
    СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА

    Глава 9

    1
    И наступает срок сказать мне честно
    О прегрешеньях дней моих и лет,
    Но в час, когда пора держать ответ
    Моя душа робка и бессловесна.

    И если я припомню все, что было,
    И воды моря превращу в чернила,
    И как пергаменты я расстелю
    Все склоны гор пологие и дали
    И тростники на перья изрублю,--
    То и тогда при помощи письма
    Я перечислю, Господи, едва ли
    Мои грехи, оторый тьма и тьма.

    И если кедр ливанский в три обхвата
    Свалю я, сделав рычагом весов,--
    На чаше их и тяжесть Арарата
    Не перетянет всех моих грехов.

    2
    Я – древо, на котором веток много,
    Но зрелых я плодов не оброню.
    Как та смоковница, по воле Бога
    Бесплоден я, засохший на корню.
    Смоковница, урашенная кроной,
    Манит шумящею листвой зеленой
    Усталых путников издалека.
    Но подойдет к ней путник изнуренный,
    И ни плода не сыщет, ни цветка.
    Она – предмет презрения и брани,
    Оставленная как напоминанье,
    Как некий тусклый образ душ людских,
    Запятнанных греховностью и ложью,
    Подвергнутых навек проклятью Божью,
    Погрязших в омуте грехов мирских.

    Бывает, потом политые пашни,
    Зерно приемля, хлеба не родят
    И пахарь, труд оплакавший вчерашний,
    Уходит прочь, куда глаза глядят.

    Душа, храня пристойности обличье,
    Ты, как смоковница, листвой шуршишь.
    Но как смоковница в старинной притче,
    Бесплодия и ты не избежишь.
    Душа моя как выгребная яма.
    Ты вобрала, чтоб погубить меня,
    Грехи всех смертных – со времен Адама
    Свершенные до ынешнего дня.
    Ты копишь то, что Богу не угодно,
    И потому презренна и бесплодна.

    3
    Я сам отяготил себя грехами,
    Я над собой самим свершаю суд.
    Я буду побивать себя словами,
    Как из пращи камнями зверя бьют.
    Я в мире жил и нагрешил премного,
    И ныне я вступаю в смертный бой –
    Как некий враг с врагом во имя Бога
    Я насмерть буду биться сам с собой.
    В сокрытых мной пороках и желаньях
    И помыслах, в которых был лукав,
    Винюсь, как в совершенных злодеяньях,
    Перед тобою на колени пав.

    Молясь Тебе, живу единой верой,
    Что Ты, Который милосердней всех,
    Свою отмеришь милость той же мерой,
    Которой мерю я свой тяжкий грех.
    И мне Ты не откажешь в подаяньи
    И чем неизлечимей мой недуг,
    Тем большее искусство врачеванья
    Ты явишь мне,-- и я воспряну вдруг.

    Чем больший долг простишь Ты мне с любовью,
    Чем милосердней будешь и щедрей –
    Тем истовей польется славословье
    Мое, как в притче праведной Твоей.
    О Господи, в Тебе одном спасенье:
    Даешь Ты справедливость нам в даренье.
    Лишь от Твоей десницы обновленье,
    И силы нам от Твоего перста,
    От милосердия нам искупленье,
    От Лика – вся земная красота,
    От Твоего чела – нам озаренье,
    От Твоего дыханья – вдохновленье,
    От Твоего участья – доброта,
    От Твоего елея – умиленье,
    От знаменья – благое разуменье,
    Что наши скорбь и радость – все тщета.
    Лишь Ты даруешь освобожденье
    От страха, от преступного сомненья,
    Ты вкладываешь слово нам в уста.
    Достоин Ты земного восхваленья,
    Лишь Ты один – вселенной Красота.

    Все в мире сущее, все поколенья
    Возносят к небесам Тебе моленья.
    Молитва наша свята и чиста.
    Аминь!

     

    СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА

    Глава 21

    1
    С тех пор как гибели себя обрек,
    Уже я не восстал как человек,
    Вновь не обрел в себе я человека,
    Как сказано в Писании Святом.
    Сойдя с пути, что праведен от века,
    На этот путь я не вступил потом.

    Хоть рассказал я в предыдущих главах
    Про все грехи мои, но, стыд поправ,
    Напомню вновь я о делах неправых,
    О злодеяньях, о путях лукавых,
    Не изменяя слогу прежних глав.

    2.
    О Господи, я – грешник, я – злодей,
    Я заслужил Твой лютый гнев и кару.
    Ничтожностью, греховностью своей
    Себя я уподобил Велиару.
    Своею нерадивостью и ленью
    Я сам себя подвергнул осужденью,
    Обрек себя на горе и позор.
    И демоны мои возликовали,
    В бесовском хороводе заплясали,
    И пляшут и ликуют до сих пор.
    Удары тайные я принял, Боже,
    Предуготованные мне судьбой.
    Я не отверг отвергнутых Тобой,
    Наоборот, их силы преумножил.
    Бесовской я и сам грешил грой,
    И сам плясал я с бесами порой.
    Они же имя Божье поносили.
    Но я греха не отвергал в бессилии,
    Себе не говорил я – не греши!
    Я грех творил,
    И черви подточили
    Поникнувший цветок моей души.

    Я погубителей моих незримых
    Не вскармливал, но не уничтожал.
    Я сам невольно силы умножал
    Гонителей моих непримиримых.
    Я разрушителям, исчадью ада
    Был преданнее, нежели Творцу.
    Не сладость я вкушал, а горечь ада,
    И вот приходят дги мои к концу.

    Я устрашен греховностью моей
    О, горе мне, позор и поруганье!
    Как перед взором праведных людей
    Предстать мне после моего признанья?
    Всех лучше знаю, сколь мой грех велик,
    Мне горло сжал отчаяния крик.
    Когда способность мне была б дана
    То видеть, что никто узреть не может,
    Узред бы я: душа моя черна,
    Как идолопоклонник в храме Божьем,
    Понеже грехородной силы страсть
    И идолов богопротивных власть
    Сказать воистину – одно и то же.
    В кромешной тьме, у жизни на краю,
    По гибельной тропе иду я ныне,
    Мой дух бессмертный – благодать Твою –
    Я превратил в бесплодные пустыни.

    3
    Могу ли человеком я считаться,
    Когда причислен я к творящим зло,
    И существом разумным называться,
    Когда в меня безумие вошло?
    Хоть я и зрячий, но слепого хуже.
    Внутри себя свет погасив, теперь
    Я не могу прослыть ученым мужем:
    К познанью сам себе закрыл я дверь.
    Слыть многомудрым, свыше просветленным
    Я, погубивший душу, не могу
    И просто существом одушевленным
    Себя назвавши,-- я и то солгу.

    Среди кувшинов я – кувшин негодный,
    В гранитной кладке – камень инородный,
    Я в сонме избранных – избранник ложный,
    Я в сонме призванных – глупец ничтожный.
    И, устрашенный смертью, ибо грешен,
    Покинут всеми я, а кем утешен?
    Пророк Иеремия говорил,
    Что Иерусалим падет в бессильи,
    Так и меня страданья истощили,
    Погиб я, потеряв остаток сил...

    Как дерева червями, ткани молью,
    Изъеден я своей сердечной болью.
    Я истощился, словно паутина,
    Моя греховность этому причина.
    Я прекращаю век свой, исчезая,
    Как утренний туман, роса ночная.
    Я на людей надеялся неосторожно,
    А вера только в Господа возможна.

    И ныне, о содеянном скорбя,
    Я, проклятый и очерненный скверной,
    Надеюсь, Боже, только на Тебя,
    Исполненного милости безмерной.
    И на кресте Ты никого не клял,
    Терпя страданья, не ожесточился,
    Когда к Отцу Небесноу взывал
    И за Своих мучителей молился.
    Подай мне весть, чтоб мой услышал слух,
    Даруй надежду в жизни быстротечной
    И в час, когда Тебе свой жалкий дух
    Я возвращу,--
    Даруй мне Дух Свой вечный.
    Аминь!
    СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА

    Глава 30

     

    1
    О Милосердный, ниспошли мне сил,
    О Всеблагой, пусть будет мне примером
    Заблудший раб, что многажды грешил,
    И все ж ступил на путь добра и веры.
    Пусть лишь в преддверьи рокового дня,
    Пред самой смертью встал на путь он правый –
    Творивший зло, он праведней меня,
    В ком дремлет соучастник – дух лукавый.
    Тот дух могуч, а сам я духом слаб,
    Мой икуситель у меня под боком.
    Двойник мой, он – не Твой смиренный раб,
    А потакатель всем мои порокам.
    Ведя меня дорогой суеты,
    Со мною искуситель неразлучен,
    Мой враг – исток моих сомнений жгучих,
    А сколь их много – знаешь только Ты!
    Но кто грешит, тот кается потом,
    И платим мы за радости страданьем.
    И я склоняюсь пред Тобой челом,
    Согбенный прегрешеньями в былом
    И просветленный поздним покаяньем.

    2
    Я повтореньем истины грешу,
    И оттого моя не легче участь,--
    Но я не Царства Божьего прошу,
    Мне б жизнь влачить, немного меньше мучась.
    Не пребывать мне в райской тишине,
    Пречисленному к сонму вознесенных:
    Среди безгрешных душ не место мне,--
    Мне место средь живых, но сокрушенных.
    Я улыбаюсь будто свету рад,
    Но про себя свою стезю кляну я,
    Лицо мое спокойно, только взгляд
    Горит, смятенье духа доказуя.
    Со сладкою и горькою едою –
    Перед собой я держу два блюда,
    Держу перед собою два сосуда:
    Один с отавой, с миррою другой.
    Две печи есть: одна красна от жара,
    Пока другая стынет без огня.
    Две дляни надо мною: для удара
    И для того, чтоб отстранить меня.
    На небесах два облака застыло:
    Одно несет нам огнь, другое – град.
    Тому, что будет, и тому, что было,
    Две укоризны с уст моих летят.
    Две жалобы летят незаглушимых –
    В одной мольба, в другой укора знак.
    И в сердце слабый свет надежды мнимой
    И горькой скорби безнадежный мрак.
    Два ливня хлещут: ливень стрел свистящий
    И камнепад, грозящий всей земле.
    Восходит солнце – жжет нас зной палящий,
    Заходит солнце – нам темно во мгле.

    3
    Карающую занесешь десницу –
    Я возмолюсь: «Казни меня скорей!»
    Рука дарующая мне примнится –
    Приблизиться я не посмею к ней.
    Речь о грехе зайдет – приду в смятенье,
    О святости – пойму свою вину.
    Открыто мне дадут благословенье –
    Украдкою себя я прокляну,
    В ней заподозрю ложность и тщету.
    Подвергнусь я хуле немилосердной –
    Я слишком малою её сочту.
    Пусть осмеют, пусть предадут позору –
    Сочту возмездье правым и смирюсь.
    Мне пожалеют люди смерти скорой –
    Чтоб их слова сбылись, я помлюсь!
    Когда б небесный гром меня сразил,
    Я принял бы его как избавленье.
    Я книгу прав своих давно закрыл –
    Ни оправданья нет мне, ни спасенья!
    В тот лучший мир я поспешил бы сам,
    Когда бы не страшился наказанья.
    Беда идущему по двум стезям,
    Как говорит Священное Писанье.

    4
    Ужели Ты не слышишь, Всеблагой,
    Рыданий и мольбы моей усердной?
    Ужели Ты не видишь, Милосердный:
    Я, пленник зла, стою перед Тобой?
    Я жду, в своем погрязшем заблужденьи,
    Твое добро на зло мое в ответ.
    Я, обреченнный, жду благословенья,
    Слепой, я жажду Твой увидеть свет.
    Протянется ль Твоя десница, Боже,
    Чтоб тонущего грешника спасти?
    Когда персты на раны мне возложишь,
    Когда с неверного сведешь пути?
    Научит ли Твое долготерпенье
    Усердью неприлежного меня,
    И будет ли Твое благоволенье,
    Чтобы очистить грешного меня?
    Заблудший раб, найду ли я покой
    Под милосердною Твоею дланью?
    Чтоб, грешному, спрямить мне путь кривой
    Забрезжит ли в дали Твое сиянье?
    Я человек, чья совесть нечиста,
    И лишь в Тебе надежда очищенья.
    Я проклят, и Твоя лишь доброта
    В меня вселяет веру во спасенье.
    Я ныне приобщаюсь Тайн Святых
    И в них ищу, рыдая, утешенье.
    Я вижу: в поднятых перстах Твоих
    Мне, многогрешному, благословенье,
    Лишь Ты один способен даровать
    Мне, угнетенному, освобожденье
    И молвить слово, чтобы ниспослать
    Рабу смятенному успокоенье.
    Очещен я Твоею чистотой,
    Твой взгляд – моим страданьям облегченье,
    И капли крови, пролитой Тобой,
    Освобождает душу от мученья.
    Без помощи Господней кто я есьмь?
    Мне мощь Твоя дарует свет надежды,
    Твой мир смятенному мне светоч здесь,
    Днесь и покуда не смежу я вежды.
    И нет в Тебе и малой доли тьмы,
    Как вне Тебя нет ни добра, ни света.
    Ты – надо всем, Тебе подвластны мы
    Тебе, Господь, да будет слава спета.
    Аминь!

    СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА

    Глава 95

    1
    Свет Истины, Пречистый Иисус,
    В величии Своем неизреченный,
    К Тебе взываю и Тебе молюсь,
    Царь бытия, мой Свет благословенный.
    Мой стон невнятный, вопль истошный мой,
    Преобрази в Свое святое слово
    И с этой нашей общею мольбой
    Предстань перед Творцом всего живого!
    Приял Ты облик наш, чтоб нас спасти,
    Приял за нас проклятье и распятье,
    Прости ж мой грех и на моем пути
    Не обдели Своею благодатью!
    Ты грех наш искупил, преобразясь
    По нашему подобью, Достославный,
    Днесь укрепи меня, со мной склонясь
    Пред Тем, Кому один лишь Ты всеравный!

    2
    Христос, во имя ран Твоих святых,
    Умилостивь Отца всея вселенной,
    Да распадется мрак скорбей моих,
    Забудется мой долг, мой грех презренный!
    Пусть за мои деянья приговор
    По воле Вседержителя смягчится,
    Пусть червь меня не точит с этих пор,
    Пусть наш зубовный скрежет прекратится.
    И да иссякнут слезы наших глаз,
    Исчезнет тьма, и ужас отдалится,
    И сгинет все, пытающее нас,
    Огонь карающий да истощится!

    3
    Твое сиянье пусть наш мрак рассеет,
    И пусть в сердцах людских растает лед,
    Пусть помощь и спасенье подоспеют,
    День Твоего пришествия придет.
    Даснизойдет Твоя святая воля
    На нас, и реки милости Твоей
    Да напоят иссознувшее поле
    Моих в страданье ввергнутых костей!
    Пусть кровь из ран Твоих кровоточащих
    Во имя всех Тобой спасенных душ
    И сад моей души, где тлен и сушь,
    Преобразует в сад плодоносящий.
    В последний день земного бытия
    И в первый день Святого Воскресенья
    Пусть возродится вновь душа моя,
    Которую убили прегрешенья!
    Пусть станет дух мой тверже все твердынь,
    Преображенный силою пречистой...
    Господь благословенный, днесь и присно
    Всем сущим в мире славимый
    Аминь!


    ГРИГОР НАРЕКСКИЙ (Нарекаци),

    монах (951-1003), армянский поэт, философ-мистик и богослов. Род. в семье писателя. Почти всю жизнь провел в обители Нарека, где преподавал в монастырской школе. Автор мистич. толкования на Песнь Песней (977) и многочисл. поэтич. произведений (в т. ч. «Славословие апостолам»). Поэзия Нарекаци глубоко «библеична», пронизана образами, темами и реалиями свящ. истории. При этом ее отличает интимный, личный характер. В «Книге скорбных песнопений» (1002), как в «Великом каноне» *Андрея Критского, события и лица обоих Заветов служат отправной точкой для раздумий о жизни, о несовершенстве и греховности человека. Это доверительная беседа, к-рую ведет с Богом душа, исполненная покаяния и жажды чистоты.

    Лирико-мистическая поэма "Книга скорбных песнопений" (впервые издана в 1673 г. в Марселе), переведенная на многие языки мира, сыграла значительную роль в развитии армянского литературного языка. Перевод Наума Гребнева. В электронном виде впервые издана в 2002 году в Библиотеке «Вехи».

    Илл.: Фрагмент обложки брошюры «Читая Нарекаци», Айастан, Ереван, 1974, 100 стр. - статьи о переводах Г.Нарекаци. Портрет Г.Нарекаци выполнен Ю. Арутюняном по миниатюре 1173 года.
    Л и т.: Нарек, Константинополь, 1902 (на арм. яз.); Поэзия Армении с древнейших времен до наших дней в пер. рус. поэтов, М., 1916; Книга скорбных песнопений, пер. с древнеарм., М., 1988; Поэзия народов СССР IV-XVIII вв., БВЛ, т.55; B o y a j i a n  Z.C., Armenian Legends and Poems, L.-N.Y., 1958; Le livre de pri–res, P., 1961. А б е г я н  М.Х., История древнеарм. лит-ры, т.1, Ереван, 1948; *А в е р и н ц е в  С., Поэзия Григора Нарекаци, «Наука и религия», 1988, № 7; К а з и н я н  А.А., Лирический герой «Книги скорбных песнопений» Григора Нарекаци, в кн.: Рус. и арм. средневековые лит-ры, Л., 1982; Н а л б а н д я н  В.С.,  Арм. лит-ра, ИВЛ, т.2. (Из "Библиологического словаря"  священника Александра Меня)

    «Книга скорбных песнопений» - самое крупное поэтическое произведение, состоящее из 95 глав – молитв, обращенных к Богу и Богоматери. Книга написана за три года: 1001-1003.

    В Армении эту святую книгу называют «народной Библией», а также просто «Нарек». Ее читают над тяжело больными и умирающими. Книга переведена на многие языки.

    Впервые на русском языке «Книга скорбных песнопений» Г. Нарекаци прозвучала в переводе Н. Гребнева в миниатюрной книжке, вышедшей в Ереване в 1969 году с послесловием профессора Левона Мкртчяна «О Григоре Нарекаци» (главы 1, 23, 30, 55, 80). Затем благодаря огромным усилиям профессора удалось издать «Книгу скорби» с его предисловием и научными комментариями в 1977 году. В 1998 году профессор издал «Книгу скорбных песнопений» («Наири»), включив в нее четыре главы, которые впервые увидели свет уже после смерти переводчика. 

     

    << Вернуться на главную страницу

    Рейтинг@Mail.ru

    Редактор и консультант портала Айрумян Г.Е. e-mail: haga48@mail.ru
    Межрегиональная общественная организация "Давид Бек"
    2011г. © syunik.ru
    Разработка сайта — Веб-студия "НТТР"